Из анекдота,- "Всё проще Мюллер, Вы ширинку забыли застегнуть" . . .
Пролетариат-диктатор на полном серьёзе задумал, что он - дихтатур и не работал, а пьянствовал. . .
Допился то того, что и Отечество сдал Алкоголику за бутылку
Оригинал взят у vvdom в Потому что в кузнице небыло гвоздя...
О малой, но главной причине банкротства великой страны
Советский Союз рухнул из-за предательства тогдашней элиты. Сейчас это уже бесспорный факт . Но не надо искать среди партийного и советского руководства тех лет агентов ЦРУ, Моссад или МИ-6. Никакой внешний враг не сделал для краха СССР больше, чем те люди, кто стояли на трибуне Мавзолея 7 ноября и 1 мая. Их усилиями пролетарское государство сначала обанкротилось идейно и духовно, а уже затем конец 1991 года подвёл под его агонией окончательную черту.
А началось всё гораздо раньше, о чём свидетельствует весьма показательная история начала 1970-х гг. Советские люди вспоминают её с придыханием...
Тогда будущий идеолог КПСС Михаил Зимянин занимал кресло главреда «Правды», главного печатного органа Компартии и всего Советского Союза. Однажды он организовал приезд в СССР делегации товарищей по борьбе из итальянской коммунистической газеты «Унита». Как завершающий аккорд её изучения достижений социализма состоялась встреча в редакции «Правды».).
Почётных гостей тогда пригласили на редколлегию, и Михаил Зимянин попросил их рассказать о поездке по нашей стране. Кто-то из итальянцев выразил общее мнение:
— Побывали в садах Эдема…
Что же такого прекрасного в этой истории , что даёт основания считать её иллюстрацией к предательству советской элиты?
СССР 1970-х, как ещё не забыли те, кто постарше, был страной тотального дефицита качественных товаров. До пустых магазинных полок, как в конце 1980-х, дело ещё не дошло. Но то, что на них лежало, спросом, мягко говоря не пользовалось. Относилось это и к обуви - даже за чешской и югославской продукцией велась самая настоящая охота, причём провинции такой импорт не доставался вовсе, уходя в региональные спецраспределители. И вот партийный бонза, пропагандирующий со страниц своей газеты ленинскую скромность и большевистский аскетизм, бравирует шитыми на заказ итальянскими ботинками, оплаченными инвалютой. Причём на глазах у всей редакции.
Мелочь? Да, но весьма показательная. Показывающая колоссальный разрыв между партийным словом и реальным делом. Именно эта пропасть в конечном счёте сделала крах СССР таким лёгким и скорым — люди ведь тоже не слепцы и не глупцы...
Далее, главред «Правды» говорит о своём партизанском прошлом как о законном основании своего права на обувной эксклюзив. Но в это же самое время были живы миллионы фронтовиков, чьи ноги, побитые тяжёлыми военными дорогами, нуждались в особой заботе никак не меньше. Да что там обувь! Тысячи ветеранов Отечественной войны ютились по коммуналкам, полуразвалившимся хибарам и даже баракам с удобствами во дворе. Кстати сказать, стоимость хорошей итальянской пары ботинок, сшитой на заказ, была — в тогдашних ценовых масштабах — вполне сопоставима с ценой кооперативной квартиры.
Ну и третье — о партизанских тропах в белорусских лесах . Міхаіл Васілевіч Зімянін действительно имел отношение к белорусским партизанам. Как член Северо-Западной оперативной группы ЦК КП(б)Б, этого регионального штаба партизанского движения Республики. И в Полесье ноги его действительно появлялись: «В 1941 году - один раз, в 1942-м - два , а вот в 1943 году - уже восемь » (записано это, правда, со слов самого Михаила Васильевича).
На заглавном фото секретарь ЦК КПСС М.В.Зимянин стоит за спиной у генсека Л.И.Брежнева, справа от надевшего генеральский китель Ю.В.Андропова.
А теперь - как вишенка на торте. Из тех же воспоминаний .
После редколлегии я спросил у Михаила Васильевича, как он не постеснялся снять ботинок? Он ответил:
— В разговоре с людьми правда — самый весомый аргумент.
Тушите свет, как говорится! Впрочем, чему удивляться, если к тому времени и сам Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев уже истово верил, что судьба страны и победа в Великой войне была предрешена его партполитработой на Малой земле .
Такова была тогдашняя советская верхушка — лживая, алчная, двуличная. Предавшая то, что лежало в самой глубинной основе СССР: веру в государство равенства и справедливости . Впрочем, на фоне нынешних министров и олигархов она выглядит едва ли не святой. Но лишь потому, что теперешние — ниже плинтуса .
Глядя на то, как наши современные элиты год за годом, день на днём упорно пробивают дно и даже днище , искренне веря в свою титаническую борьбу за построение Великой России, так и хочется спросить: неужели печальный и горький опыт предшественников ничемушеньки их не научил?
Великие о стихах:
Поэзия — как живопись: иное произведение пленит тебя больше, если ты будешь рассматривать его вблизи, а иное — если отойдешь подальше.
Небольшие жеманные стихотворения раздражают нервы больше, нежели скрип немазаных колес.
Самое ценное в жизни и в стихах — то, что сорвалось.
Марина Цветаева
Среди всех искусств поэзия больше других подвергается искушению заменить свою собственную своеобразную красоту украденными блестками.
Гумбольдт В.
Стихи удаются, если созданы при душевной ясности.
Сочинение стихов ближе к богослужению, чем обычно полагают.
Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда... Как одуванчик у забора, Как лопухи и лебеда.
А. А. Ахматова
Не в одних стихах поэзия: она разлита везде, она вокруг нас. Взгляните на эти деревья, на это небо — отовсюду веет красотой и жизнью, а где красота и жизнь, там и поэзия.
И. С. Тургенев
У многих людей сочинение стихов — это болезнь роста ума.
Г. Лихтенберг
Прекрасный стих подобен смычку, проводимому по звучным фибрам нашего существа. Не свои — наши мысли заставляет поэт петь внутри нас. Повествуя нам о женщине, которую он любит, он восхитительно пробуждает у нас в душе нашу любовь и нашу скорбь. Он кудесник. Понимая его, мы становимся поэтами, как он.
Там, где льются изящные стихи, не остается места суесловию.
Мурасаки Сикибу
Обращаюсь к русскому стихосложению. Думаю, что со временем мы обратимся к белому стиху. Рифм в русском языке слишком мало. Одна вызывает другую. Пламень неминуемо тащит за собою камень. Из-за чувства выглядывает непременно искусство. Кому не надоели любовь и кровь, трудный и чудный, верный и лицемерный, и проч.
Александр Сергеевич Пушкин
- …Хороши ваши стихи, скажите сами?
– Чудовищны! – вдруг смело и откровенно произнес Иван.
– Не пишите больше! – попросил пришедший умоляюще.
– Обещаю и клянусь! – торжественно произнес Иван…
Михаил Афанасьевич Булгаков. "Мастер и Маргарита"
Мы все пишем стихи; поэты отличаются от остальных лишь тем, что пишут их словами.
Джон Фаулз. "Любовница французского лейтенанта"
Всякое стихотворение — это покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звёзды, из-за них и существует стихотворение.
Александр Александрович Блок
Поэты древности в отличие от современных редко создавали больше дюжины стихотворений в течение своей долгой жизни. Оно и понятно: все они были отменными магами и не любили растрачивать себя на пустяки. Поэтому за каждым поэтическим произведением тех времен непременно скрывается целая Вселенная, наполненная чудесами - нередко опасными для того, кто неосторожно разбудит задремавшие строки.
Макс Фрай. "Болтливый мертвец"
Одному из своих неуклюжих бегемотов-стихов я приделал такой райский хвостик:…
Маяковский! Ваши стихи не греют, не волнуют, не заражают!
- Мои стихи не печка, не море и не чума!
Владимир Владимирович Маяковский
Стихи - это наша внутренняя музыка, облеченная в слова, пронизанная тонкими струнами смыслов и мечтаний, а посему - гоните критиков. Они - лишь жалкие прихлебалы поэзии. Что может сказать критик о глубинах вашей души? Не пускайте туда его пошлые ощупывающие ручки. Пусть стихи будут казаться ему нелепым мычанием, хаотическим нагромождением слов. Для нас - это песня свободы от нудного рассудка, славная песня, звучащая на белоснежных склонах нашей удивительной души.
Борис Кригер. "Тысяча жизней"
Стихи - это трепет сердца, волнение души и слёзы. А слёзы есть не что иное, как чистая поэзия, отвергнувшая слово.
История про то, из каких мелочей складываются победы и поражения на войне.
Практически сразу после начала Первой Мировой войны немецкий легкий крейсер «Магдебург» получает приказ начать боевые действия против русских в Балтийском море. Он начинает ставить мины возле Либавы (Лиепая). Потом получает приказ двигаться в Финский залив. А там он в тумане садится на мель…
На выручку крейсера посылаются миноносец V-26 и крейсер «Амазон», но к «Магдебургу» быстро подходят русские крейсера «Богатырь» и «Паллада». Немцы пытаются наладить эвакуацию личного состава под огнем русских, но начинается паника. По уставу немецкого флота требуется сжечь сигнальные книги Signalbuch der Kaiserlichen Marine (SKM) в топке, но она оказывается затоплена забортной водой. И книги с кодами просто выбрасывают за борт. Русские посылают водолазов отыскать их и те находят книги рядом с бортом корабля вместе с другими документами и текущим шифровальным ключом. Командир корабля Рихард Хабенихт, увидев водолазов, понимает, что сигнальные книги в руках русских. Но его содержат под усиленной стражей - чтобы исключить возможность передать весть о захвате книг на родину.
Одна из трех захваченных сигнальных книг передается британскому Адмиралтейству, что играет решающую роль в раскрытии военно-морского шифра Германии. Британцы распоряжаются этой книгой гораздо умнее, чем русские. Они создают специальный криптографический отдел – Комнату 40 . В этом отделе они собирают всю информацию о шифрах Германии.
В октябре 1914 года британцы также получают Handelsschiffsverkehrsbuch, принадлежавший военно-морским силам Германии. Это кодовая книга, которую используют немецкие морские корабли, торговые суда, дирижабли и подводные лодки: Королевский австралийский флот достал копию этой книги с немецко-австралийского парохода Хобарт.
30 ноября британский траулер цепляет сетями и поднимает сейф с затонувшего немецкого эсминца S-119, в котором найден Verkehrsbuch, код, использованный немцами для коммуникации с немецкими атташе, посольствами и военными кораблями за рубежом.
Необходимо добавить, что еще в 1911 году отдел Комитета обороны Империи по коммуникациям заключил, что в случае войны с Германией немецкие подводные пути сообщения должны быть уничтожены. В ночь с 3 на 4 августа 1914 года кабельное судно «Алерт» определяет местонахождение и обрезает пять трансатлантических кабелей Германии, которые достигают Ла-Манша. Вследствие этого увеличивается число сообщений, переданных по радио.
Сигнальные книги «Магдебурга» помогают взломать немецкий шифр. Шифрование было простой таблицей замены одной буквы другой во всех сообщениях. Перехваченные сообщения оказались сводками разведки о местонахождении союзных кораблей. Было замечено, что подобные закодированные сообщения передавались на короткой волне и не перехватывались из-за недостатка приёмников. Было предписано контролировать коротковолновые передачи. Результатом была информация о движениях немецкого флота.
Британские службы перехвата начинают экспериментировать с радиооборудованием пеленгации в начале 1915 года. Первая станция пеленгации была в Лоустофте, позже были построены станции в Леруике, Абердине, Йорке, Фламборо-Хеде и Бирхингтоне, и к маю 1915 адмиралтейство могло отслеживать немецкие субмарины, пересекающие Северное море. Некоторые из этих станций работали в режиме сбора немецких сообщений, в Комнате 40 была создана новая секция для определения местоположения судов по расшифрованным сообщениям.
Комната 40 играла важную роль в нескольких морских боях во время войны, особенно в обнаружении немецких действий в Северном Море, что привело к сражению у Доггер-банки (1915) и Ютландскому сражению (1916), когда британский флот был выслан для перехвата немецких кораблей.
За свою историю сотрудники «Комнаты 40» расшифровали около 15 000 немецких сообщений. Однако наиболее существенным вкладом была расшифровка Телеграммы Циммермана , сообщения из немецкого Министерства иностранных дел, переданного в 1917 году через Вашингтон послу Германии в Мексике Генриху фон Экардту. В ней немцы предлагали мексиканцам финансовую помощь и обещали, что по окончании войны она получит обратно утраченные ею территории Техаса, Новой Мексики и Аризоны. Телеграмма была передана в США и 1 марта была опубликована в печати. В ответ Америка вступила в войну с Германией и быстро разгромила ее.
For want of a nail the shoe was lost,
For want of a shoe the horse was lost,
For want of a horse the rider was lost,
For want of a rider the battle was lost,
For want of a battle the kingdom was lost,
And all for the want of horseshoe nail.
Или в переводе Маршака:
Не было гвоздя - подкова пропала.
Не было подковы - лошадь захромала.
Лошадь захромала - командир убит.
Конница разбита - армия бежит.
Враг вступает в город, пленных не щадя,
Оттого, что в кузнице не было гвоздя.
Знаете, у меня как-то с детства от этого стихотворения сердце замирало. Без шуток. Для меня это всегда был не просто стишок, а баллада, поэма, да целый эпос. История о жизни и смерти, исторический роман, философский трактат. Удивительно много всего заложено в этом маленьком стихотворении. Вот она - краткость, которая сестра таланта.
Я как настоящий представляла себе этот средневековый город и его жителей. Командира конницы, чья молодая жизнь и блестящая карьера так глупо и нелепо оборвались. А потом - пылающий город и молодую хозяйку замка, кончающую с собой, чтобы не попасть в плен. И безжалостного завоевателя, отдающего город на разграбление...
Глупо, наверное, в стиле юношеского трагического романтизма.
Я вообще люблю эти английские стишки - про короля, про кошку, про Робина-Бобина и т. д. Но про гвоздь и подкову и сейчас читаю и слушаю с замиранием сердца. А вспомнилось потому, что я мультфильм посмотрела - шутливую оперу по мотивам этого стихотворения: Оттого, что в кузнице не было гвоздя. Город в нем хорош, как раз такой, какой я и представляла в детстве. (в комментах есть ссылка на этот же мультфильм на ютубе)
Известное высказывание гласит: «Дьявол в мелочах». В любом деле самые незначительные детали и обстоятельства могут кардинально повлиять на ход событий. На войне это усугубляется тем, что за непредусмотренные мелочи порой приходится расплачиваться проигранными сражениями и человеческими жизнями. Наглядным примером может послужить инцидент, произошедший на немецкой подлодке U 625 в Атлантике и приведший к гибели её командира капитан-лейтенанта Ганса Бенкера. Причина была проста: в тот день в его кармане не оказалось обычного ножа - мелочи, которая могла бы сохранить ему жизнь.
3 января 1944 года в журнале боевых действий командующего подводных сил кригсмарине появилась следующая запись:
« U 625 атакована самолётом в квадрате BF4761 в 20:31 после того, как она доложила о возвращении на базу. В 05:32 от неё поступил новый доклад, в котором она сообщила, что командир и рядовой подводник 2 января упали за борт во время атаки самолёта. Командир не найден».
Штаб подводных сил не стал запрашивать подробности этого инцидента, предпочтя дождаться возвращения лодки, командование которой принял первый вахтофицер обер-лейтенант цур зее Курт Зурет (Kurt Sureth). 6 января лодка пришла во французский Брест, и Зурет написал обстоятельный рапорт о подробностях гибели своего командира. Командование подводными силами было ошеломлено нелепой ситуацией, которая привела к гибели опытного подводника капитан-лейтенанта Ганса Бенкера (Hans Benker).
Один из «Либерейтеров» из 224-й эскадрильи Королевских ВВС во время обслуживания на аэродроме в местечке Бьюли, графство Хэмпшир, Англия. Снимок сделан за год до описываемых событий, в декабре 1942 года.
Imperial War Museums
Вечером 2 января 1944 года U 625 (тип VIIC) начала возвращение на базу после длительного пребывания в море. Её поход длился восемь недель, за время которых лодка входила последовательно в состав четырёх «волчьих стай», но не смогла добиться какого-либо успеха. Несмотря на то что U 625 считалась лодкой-ветераном, это был её первый поход в Северную Атлантику. До того момента Бенкер год действовал на Арктическом театре военных действий против полярных конвоев союзников и советского судоходства.
В 21:38 лодку, находившуюся в надводном положении, неожиданно атаковал большой четырёхмоторный самолёт, который осветил её прожектором и обстрелял из бортового вооружения. В ответ U 625 открыла огонь из зениток. Во время прохода над лодкой самолёт бомбы не сбрасывал.
«Прожектор Ли», устанавливаемый на британских самолётах ПЛО, имел несколько разновидностей по размерам и типу установки. На «Либерейторах» он подвешивался под правой плоскостью крыла в специальной гондоле и имел диаметр 20 дюймов. Этот мощный прожектор был очень эффективен во время ночных атак на подводные лодки: при силе света в 90 миллионов свечей даже на дистанции в несколько сотен метров попадавший в его луч человек физически ощущал удар по глазам и надолго терял способность видеть. По краям механики протирают прожекторы, в центре один «Либерейтор» на ночном аэродроме, освещённый прожектором другого.
Australian War Memorial
Стоит отметить, что нападавшему крепко досталось. По мнению американского историка К. Блэйра, лодку Бенкера обнаружил и атаковал британский «Либерейтор» пайлот-офицера Дж. Э. Эдвардса (P/O J.E. Edwards) из 224-й эскадрильи королевских ВВС. Во время атаки оборудованный «прожектором Ли» самолёт был повреждён ответным огнём, получил ранение стрелок-радист из его экипажа.
Судя по всему, для Бенкера это нападение в сумерках стало неожиданностью. U 625 имела станцию радиотехнической разведки «Наксос» (Naxos), но прибор не предупредил о том, что засёк работу вражеского радара. Согласно Блэйру, сразу после Эдвардса на место обнаружения субмарины прилетел второй «Либерейтор», пилотируемый флаинг-офицером Э. Алленом (F/O E. Allen) из этой же эскадрильи.
В этот момент события на мостике лодки развивались стремительно. В 21:40 Бенкер объявил тревогу. После крика командира из центрального отсека в рубку поднялись подводники, которые по цепочке стали передавать из внутренней «оружейки» на мостик боеприпасы для зениток.
Цветное фото подлодки U 160, сделанное с борта U 177 во время встречи в Атлантике. В передней части рубки U 160 видна антенна раннего образца станции радиотехнической разведки «Метокс», прозванной подводниками «Бискайским крестом»
После отражения атаки первого «Либерейтора» Бенкер приказал всем покинуть мостик и объявил срочное погружение. В этот момент в рубке возникла давка из подводников, подававших боеприпасы, и верхних вахтенных, спускавшихся с мостика вниз. Командир спустился в рубку последним и обнаружил, что рубочный люк закрыть невозможно, потому что мешает соединительный кабель антенны «Наксоса», спущенный с мостика в рубку.
Опытный Бенкер решения принимал быстро. Прокричав: «Продуть балласт!» - он распахнул люк и вскочил на мостик, чтобы убрать злополучную антенну вовнутрь. Однако из-за образовавшегося столпотворения в рубке последний приказ командира в центральном отсеке услышан не был, и лодка продолжала погружаться.
Оказавшись на мостике, Бенкер заметил приближающийся второй «Либерейтор» и прокричал в люк: «Воздух!» - давая сигнал к отражению атаки самолёта. Этот приказ командира был услышан, и наружу вылез один из сигнальщиков верхней вахты, торпедист Герман Вёпе (Hermann Wöpe). В этот момент до Бенкера дошло, что процесс погружения продолжается, и он принял единственно верное решение - захлопнуть люк снаружи. После этого командир и Вёпе бросились к зенитке, чтобы открыть огонь по самолёту.
Слева лодка U 889, сдавшаяся канадским морякам 13 мая 1945 года, в Галифаксе. На фото запечатлён матрос канадского флота, осматривающий антенны системы обнаружения радиолокационного сигнала лодки. Последняя состоит из двух систем: FuMB-7 «Наксос» (длина волны 9 см, для обнаружения английских противолодочных РЛС Mk.III и H2S), а также FuMB-26 «Тунис» (длина волны 3 см, для обнаружения американских РЛС). Вся конструкция вращается в горизонтальной плоскости механическим приводом из радиорубки. Система не обладала водостойкостью, и при погружении наружная вахта должна была снимать антенны и уносить вниз. Рамочная антенна за матросом принадлежит радиопеленгатору УКВ-диапазона. Слева - цилиндрическая решётчатая антенна «Бали» для обнаружения сигналов ранних английских морских РЛС с длиной волны 1,5 метра. Справа мостик неизвестной немецкой субмарины. На снимке также хорошо видны антенны систем FuMB-7 «Наксос» и FuMB-26 «Тунис» с кабелем, который опускался вниз и через рубочный люк соединялся с прибором внутри лодки. На переднем плане антенна «Бали»
Тем временем в центральном отсеке поняли, что что-то идёт не так: лодка погрузилась на 11 метров, но командира в ней не было. Второй вахтофицер обер-лейтенант цур зее Гюнтер Зайфарт (Günter Seyfarth) отдал команду на всплытие, после появления рубки над водой распахнул люк и выскочил на мостик. В этот момент позади и справа от лодки послышались крики Бенкера и Вёпе. Зайфарт отдал приказ дать полный ход и совершить резкий поворот вправо. После этого на мостик поднялся первый вахтофицер Зурет и принял командование лодкой. Вот как он сам рассказывает о предпринятой спасательной операции:
«На контркурсе я услышал впереди крики о помощи и взял курс на них. Я должен был отказаться от хода на электромоторах, так как снова прилетел самолёт типа “Ланкастер”.
Снова дал дизелям полный ход в направлении криков. Приблизительно в 200 метрах впереди с самолёта сбросили сигнальный буй, затем он исчез из поля зрения по курсу 270 градусов. Я кратковременно перешёл на ход на электромоторах, чтобы лучше слышать крики. С левого борта были слышны слабые призывы. Я взял курс на них. Однако сильный шум моторов приближающегося самолёта вынудил снова запустить дизели.
Над вероятным местом происшествия с самолёта во время второго пролёта сбросили две надувные одноместные резиновые лодки и четыре спасательных жилета. На корму и нос лодки было отправлено по одному человеку для наблюдения.
Самолёт пролетел снова, на этот раз близко, однако нас не заметил. Я вынужден был идти на дизелях, чтобы иметь возможность маневрировать при новом заходе самолёта. Поиск продолжился.
22:00. Впереди слева обнаружен сигнальщик верхней вахты, которого поднял из воды наблюдатель на носу лодки. Несмотря на внимательнейшее наблюдение с мостика, кормы и носа, командир так и не замечен. Видимость была хорошая, в воде хорошо были заметны предметы на расстоянии до 500 метров. Продолжили ход на дизелях с кратковременными остановками и переходом на электромоторы, чтобы прислушиваться. На неоднократные крики с мостика не было слышно никакого ответа. Кроме надувных лодок, ничего более не нашли. Так как больше ничего не было обнаружено, при необходимости ежеминутно считаться с угрозой с воздуха, я принял решение погрузиться.
Я предполагаю, что наш командир погиб смертью солдата прежде, чем мы достигли места происшествия. Мой вывод подтверждается словами торпедиста, ефрейтора Вёпе, который находился в воде на небольшом расстоянии от командира, когда они вместе звали на помощь. За короткий промежуток времени до его спасения он перестал слышать голос командира».
Ознакомившись с рапортом Зурета, начальник штаба Дёница контр-адмирал Эберхард Годт (Eberhard Godt) дал положительную оценку действиям офицера, удовлетворённый его действиями по принципу «сам погибай, а товарища выручай»:
«Первый вахтофицер справился со своими обязанностями; в частности, поиск командира и сигнальщика верхней вахты был квалифицированный. Спасение сигнальщика было хорошим результатом спасательной операции, особенно принимая во внимание постоянную угрозу с воздуха».
Подводная лодка U 625 ненадолго пережила своего командира Ганса Бенкера. Уже следующий поход, десятый по счёту, стал для неё последним. 10 марта 1944 года субмарину потопила летающая лодка «Сандерленд» из 422-й эскадрильи Королевских канадских ВВС. На снимке позади рубки видны всплески от глубинных бомб, сброшенных с «Сандерленда», и фонтанчики от пулемётного огня, который ведёт хвостовой стрелок самолёта.
Imperial War Museums
Однако Дёниц и Годт были обеспокоены случившимся. «Наксос», как и его предшественник «Метокс», прозванный подводниками «Бискайским крестом», обладали одинаковым неудобством:
«Поскольку установка данной станции изначально не предусматривалась, антенна хранилась внутри прочного корпуса и при каждом всплытии выносилась на мостик вручную, после чего через рубочный люк пристыковывалась к приёмнику специальным кабелем. Время на срочное погружение соответственно возрастало».
Командование подводными силами было прекрасно осведомлено об этой специфической особенности прибора, но ситуации с человеческими жертвами и подлодкой, оказавшейся на грани гибели, ранее не фиксировались. Поэтому меры были приняты сразу. Рекомендации по предотвращению подобных инцидентов были весьма необычными. 11 января 1944 года штаб подводных сил разослал на все лодки радиосообщение-предупреждение за номером 76, в котором говорилось следующее (перевод Е. Скибинского):
«Во время подготовки к погружению при воздушной тревоге на одной из лодок антенна аппаратуры “Наксос” была забыта на мостике; при этом её кабель заблокировал рубочный люк и не дал его закрыть. Командир подал команду на продувание и выскочил на мостик. Его приказ был выполнен в центральном посту с запозданием, в результате чего лодка приняла воду через рубочный люк, который был захлопнут сверху, командира смыло за борт, поднять его не смогли.
Вывод: В случае, если кабель аппаратуры “Наксос” блокирует рубочный люк при погружении, само погружение прерывать не следует. Необходимо и далее прижимать рубочный люк, при этом кабель расплющит (подтверждено экспериментально). Также полезно выдавать рулевым в рубке ножи, которыми они смогли бы перерезать застрявший кабель и выбросить его на мостик».
Выходит, что за полтора года использования подлодками в боевых условиях антирадарной аппаратуры никто в штабе не догадался во избежание подобных ситуаций обеспечить подводников ножами. Командиру U 625 пришлось заплатить жизнью за то, чтобы такое решение было принято.
Оставшиеся в живых подводники с потопленной U 625 связывают индивидуальные резиновые плотики вместе, чтобы не дать волнам разнести их в стороны. Увы, усилия моряков, с надеждой смотрящих в объектив, останутся тщетными - никто не переживёт шторма, который разразится следующей ночью.
Imperial War Museums
В данном случае уместно вспомнить слова одного из героев известного фильма «Белое солнце пустыни»: «Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плохо тому, у кого он не окажется… в нужное время». Инцидент с Гансом Бенкером же стал хорошим подтверждением старой истины о том, что на войне мелочей не бывает:
«Не было гвоздя - подкова пропала,
Не было подковы - лошадь захромала,
Лошадь захромала - командир убит.
Конница разбита - армия бежит!
Враг вступает в город, пленных не щадя,
Оттого, что в кузнице не было гвоздя!»
Источники и литература:
- NARA T1022 (трофейные документы немецкого флота).
- Busch R., Roll H.-J. German U-boat Commanders of World War II – Annapolis: Naval Institute Press, 1999.
- Blair С. Hitler"s U-boat War. The Hunted, 1942–1945 – Random House, 1998.
- Ritschel H. Kurzfassung Kriegstagesbuecher Deutscher U-Boote 1939–1945. Band 12. Norderstedt.
- Wynn K. U-Boat Operations of the Second World War. Vol.1–2 – Annapolis: Naval Institute Press, 1998.
- Морозов М. Нагирняк В. Стальные акулы Гитлера. Серия VII – М.: «Яуза-Эксмо», 2008.
- http://www.uboat.net.
- http://www.uboatarchive.net.
- http://historisches-marinearchiv.de.